Колесников

Кони ни перед кем не виляет хвостом. А те, кто хоть раз побывал в резиденции «Бочаров ручей», понимают, чего стоит так вести себя здесь. Раздался характерный стук в микрофон. Так председательствующий прерывает оратора, нарушившего регламент. Все сразу приняли к исполнению и замолчали. Выяснилось, что в микрофон хвостом постучала лабрадор Кони.

Владимир Путин отошел от микрофона походкой, которая вдруг выдала в нем верховного главнокомандующего довольно большой страны. — Вино — это не алкоголь, Владимир Владимирович! — твердо сказал президент Союза виноградарей России Алексей Тарасенко. — Это продукт питания. — Кто еще так думает? — сурово спросил господин Путин. Желающих согласиться с этой очевидной мыслью не нашлось. — Два месяца мало, — подытожил президент. — А два года много. Так были утверждены и сроки. — Уверен, вы нам поможете, — обратился президент Путин к журналистам. — Считаете, что завербовали? — машинально пробормотал я. Но он услышал. — Не завербовал, а привлек к сотрудничеству, — уточнил господин Путин. То есть вербовка продолжалась. — Руссия? — недоверчиво спросил его господин Мубарак. Валерий Санфиров без раздумий кивнул. — Действительно, не похож, — критически осмотрев журналиста, сказал господин Путин. — Такого вообще-то не должно быть, — сказал господин Путин. — Но исключать такого нельзя. Как только Владимир Путин подошел к ним, они грянули: — Приветствуем тебя, наш царь! Отступать Владимиру Путину было некуда. В знак ответного приветствия он едва заметно склонил голову. В опере «Борис Годунов» этого не было. В российском народе, как ни странно, нет ненависти к немцам, — пожал плечами Владимир Путин и добавил, что Россия никогда в конфликтах с Германией не проигрывала и поэтому русский не чувствует себя ущемленным, когда встречается с немцем. Я к чему говорю, — с рассеянной улыбкой сказал президент Путин. — Я ведь про это не забуду. На вопрос, следит ли он за ситуацией на телевидении, господин Путин туманно ответил, что лет десять назад закончил с этой работой — следить. Самой большой дисциплины в любой из областей, которыми занимался, добивался Лаврентий Берия, — произнес господин Путин. — Но это не наши методы. — Но он не был похож на человека, который собрался уходить. — А он скрытный! — засмеялся президент.

— Мы будем за вас голосовать! — крикнула она. — Я не за этим сюда пришел, — не очень уверенно отвечал президент. Когда учительница подольского лицея № 5 поблагодарила Владимира Путина за то, что губернатор Московской области Борис Громов помог сделать ремонт в ее лицее, я понял, что церемонию награждения лучших людей страны пора заканчивать.

— Воздушные десантники будут прыгать на неизвестную местность в незнакомых условиях, — доложил министр обороны. В глазах его были тревога и восхищение. — Теоретически эти экспериментальные ракеты после испытаний можно использовать для борьбы с терроризмом, — пояснил он. — А практически? — спросил я. — А практически — тем более! — обрадовался он.

Но Юрий Лужков и на этот совет наложил пятичление. Губернатор Кировской области Никита Белых на вопрос, что, как ему кажется, следует сейчас сделать Юрию Лужкову, ответил быстро и не задумываясь, так как ответ, очевидно, был и выношен, и вынянчен уже давно: — Он должен сейчас застрелиться. Как офицер. — А если он не офицер? — спросил я. — Тогда можно яду выпить,— с какой-то мечтательностью в голосе произнес господин Белых. — Спасибо вам, Борис Николаевич, — сказал я, вручая ему букет белых роз. Он подумал и переспросил: — А за что? — За все, что вы сделали для нас. Для нас, журналистов, вы действительно сделали все. Он снова внимательно посмотрел на меня, подумал и пробормотал: — Ну, вы тоже неплохо поработали. Президент бывшего СССР Михаил Горбачев обрадовался, увидев Владимира Жириновского: — Володя, я тебе хочу пожелать, чтобы нигде тебе не пришлось мочить сапоги, кроме как под дождем! — Для начала промочим горло, — пробормотал в ответ господин Жириновский. Вопрос, где Геннадий Зюганов больше всего обрадовал Владимира Жириновского. — Он болен! Тяжелая болезнь. Может, с летальным исходом, — мечтательно улыбнулся лидер ЛДПР. — Я с ним связывался, — пробормотал Борис Грызлов. — По телефону он разговаривает. — Еще пока, — успел добавить господин Жириновский.

— А уже неинтересно людям, от кого Кончита забеременела, — пояснил президент. — Конечно. Все знают, что от Луиса Альберто, — поддержал его министр культуры Михаил Швыдкой. — Водитель, который садится за руль, уже преступник, — сказала Галина Плотникова, начальник отдела ГИБДД. — Только никто не хочет этого понимать. Аман Тулеев, войдя в рабочий кабинет президента, так обрадовался Владимиру Путину, словно ожидал встретить здесь кого-нибудь другого. — Второе место для нас — это смерть! — мрачно сказал Рамзан Кадыров и расхохотался. Но он не шутил. — И какой же русский не любит быстрой езды, знаете? — спросил полпред президента Дмитрий Козак. — Тот, на котором ездят. Министр сельского хозяйства Алексей Гордеев стоял в сторонке у стены. Он пару часов назад побывал на докладе у президента и поэтому выглядел усталым. А здесь у нас будет как в Лас-Вегасе, принцип такой же… — показывал губернатор Красноярского края Александр Ткачев макет игорной зоны возле города Азова. — Только, конечно, поинтересней…

Виктор Янукович, бросив бюллетень в урну, не был склонен к разговорам. Он был весь в себе. Казалось, он размышлял, за того ли проголосовал. Когда Юрия Еханурова спросили, действительно ли много теневых денег участвовало в этой предвыборной кампании, премьер-министр Украины уверенно ответил: — Очень много денег не бывает. Президент Назарбаев поблагодарил президента Путина за то, что тот, приехав на инаугурацию, поступил как «друг Казахстана» (судя по тому, что на инаугурации появились главы только восьми государств мира, врагов у Казахстана пока гораздо больше). И еще один случай был — вообще! — продолжил Нурсултан Назарбаев. — Я как-то у себя собрал всех старейшин, наших аксакалов, вышел на трибуну и говорю: «Дорогие товарищи саксаулы!» — Ну, я-то еще, значит, ничего! — отсмеявшись, проговорил господин Путин, отчего господин Назарбаев смеяться перестал. — Ну а с кем мне тут сотрудничать? — раздраженно спрашивал Туркменбаши. — С ним, что ли? И показывал на Нурсултана Назарбаева. Золотой Туркменбаши на вершине мраморной пирамиды поворачивается вслед за солнцем…Этим курсом следует вся страна Туркменбаши.

Maybach эмира Катара короче Maybach короля Саудовской Аравии на 35 сантиметров, и это ужасно. По поводу помощи Африке исчерпывающе высказался президент США Джордж Буш: — Я уверен, — произнес он, — чем им больше дают, тем они больше просят. — Хорошо выглядишь, — произнес господин Буш, на удивление внимательно и даже придирчиво с ног до головы осмотрев президента России. — Хочешь им что-нибудь сказать? И он кивнул на журналистов. — Нет! — от всей души ответил господин Путин. Сильвио Берлускони рассказал, что ему очень нравится Россия. Его попросили пояснить, а чем именно. Он категорически отказался: — Нравится, и все. Председатель КНР говорил гораздо дольше Владимира Путина. Он в совершенстве владеет искусством вести переговоры в расширенном составе при журналистах — процитировать по итогам его десятиминутной речи было решительно нечего.

Получив орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени, певец Валерий Леонтьев испытывал «чувство благодарности» и «может быть, неразумной гордости». — Я не подарил миру реакцию холодного термоядерного синтеза, — без огорчения признался он. — Я не придумал эликсир вечной жизни — хотя очень старался. Я не изобрел рецепт перемещения в пространстве с помощью света. Я просто пел, — сказал он и пожал плечами с таким чувством, что этим можно гордиться. — А если сравнить Иосифа Кобзона и Фрэнка Синатру, — спросила юная журналистка, — то в чью пользу будет сравнение? — Это все равно что сравнивать балалайку с гитарой, — ответил Борис Моисеев. — А в Петербурге нет его творений! Петербург—зона, свободная от Церетели! — засмеялся Михаил Саакашвили. — Не совсем, — вздохнул господин Путин. — Вы еще не все посмотрели.