Кружка-кун

кто-то здесь умеет рисовать. кто-то умеет ныть про тянов и безденежье. кто-то постит баб-говнопоклонниц. и только ты всё жрёшь и жрёшь.

Wed 10 Jun 2009 01:47:29 №1110 На самом деле это кружка заставляет кружку-куна делать фото с супом и постить на бордах Wed 10 Jun 2009 01:48:43 №1111 >>1110 Покамвхорить хочет? Wed 10 Jun 2009 01:50:24 №1112 >>1111 Ей просто нравится унижать его. Wed 10 Jun 2009 02:13:59 № 1115 Иногда он держится долго, но кружка снова ломает его волю и заставляет делать фото. Он раздавлен и унижен и не может избавится от нее, говорят он пытался разбить ее и выбросить… Wed 10 Jun 2009 05:09:03 № 1137 >>1115 Но каждый раз она возвращается. От этого нет спасения. Это как чей-то сон, в котором ты заперт без малейшего шанса выбраться в реальность, но с надеждой, которая причиняет тебе нескончаемую невыносимую боль. Такую боль, что называть ей просто «болью» — кощунство. Эта кружка — его вечное проклятье. Страдания, страшнее адских. Ужаснейшая агония. Намного ужасней, чем вы способны себе вообразить. До самого конца вечности. Всё началось, когда он решил покамхорить первый раз. То мгновение запомнилось ему навсегда. 10:24. "Это будет забавно, " — думал он. — «Я просто сниму свой завтрак, и выложу это на двачах». Он даже не представлял, каким кошмаром для него это станет. Если бы он мог вернуться в тот момент… ВНЕЗАПНО, в его голове появилась мысль. Она была похожа на мышиный визг. Всё нарастающий мышиный визг. Этот теперь уже вопль кромсал его мозг как циркулярная пила. Он упал. Во рту появился металлический привкус. Из ушей текли тонкие струйки. Глаза покрыла тёмно-красная пелена. Он хотел закричать, но не мог — кровь была повсюду. Визг прекратился так же незаметно, как и начался. Его телом завладела невообразимая слабость. Кружка-кун уснул. Проснувшись, он перевернулся лицом вниз. Откашлялся. Протёр глаза. Он лежал в огромной луже крови. Поднялся. Посмотрел на часы. 10:32. Он был без сознания всего шесть минут. «Скорая!» — пронеслось у него в голове. Он пошёл к телефону. С первым же его шагом к нему обратился голос. Тот голос, что он посчитал своей мыслью. Тот голос, что вскрыл его череп и хорошенько взбил содержимое. Определённо, он не был похож на человеческий. Это был голос мыши. — Нет. — вот что он произнесла. — Что? — откликнулся Кружка-кун. — Стой. Вернись к столу, и сделай то, что начал. — приказала мышь. — Я… Я… Мне нехорошо. Мне… Я вызову врача. — он бы кричал, но едва мог шептать. — Нет! — острые иглы опять впились в его голову. Он начал осознавать, что происходит. Ужас овладел им. Он упал на колени и заплакал. — Закончи то, что начал! — иглы впивались всё глубже и глубже. — О… Останови эту боль… Я сделаю… — его колени тряслись, пальцы дрожали, живот был наполнен пустотой, а сердце едва билось. Он подошёл к столу. Взял в руки свой старый телефон. — Кружка. Она должна быть в кадре. — голос был необыкновенно мягок. Кружка-кун сделал фотографию. — Быстрее. — поторопил его голос. Его лихорадило. Ему было холоднее, чем было бы в ванной со льдом, и он только что понял это. Он вновь хотел заорать, но сквозь толстый слой боли прорвался лишь тихий шёпот. Голос в голове лишь усмехнулся. — Что… Что писать? — Поздоровайся. Опиши то, что на фотографии. Спроси, что они ели. — Х… Хорошо. Если бы он только мог вернуться…