Красная Шапочка

На опушке старого, мрачного, обвитого в таинственно-жёсткую вуаль леса, над которым носились тёмные облака зловещих испарений и будто слышался фатальный звук оков, в мистическом ужасе жила Красная Шапочка.

    Мать вошла; она поставила на стол кошёлку. В кошёлке было молоко, белый хлеб и яйца.
    – Вот, – сказала мать.
    – Что? – спросила её Красная Шапочка.
    – Вот это, – сказала мать, – отнесёшь своей бабушке.
    – Ладно, – сказала Красная Шапочка.
    – И смотри в оба, – сказала мать, – Волк.
    – Да.
    Мать смотрела, как её дочь, которую все называли Красной Шапочкой, потому что она всегда ходила в красной шапочке, вышла, и, глядя на свою уходящую дочь, мать подумала, что очень опасно пускать её одну в лес; и, кроме того, она подумала, что волк снова стал там появляться; и, подумав это, она почувствовала, что начинает тревожиться.

    Волк её встретил. Он осмотрел её тем особенным взглядом, который опытный парижский развратник бросает на провинциальную кокетку, которая всё ещё старается выдать себя за невинную. Но он верит в её невинность не более её самой и будто видит уже, как она раздевается, как её юбки падают одна за другой, и она остаётся только в рубахе, под которой очерчиваются сладостные формы её тела.

    Красная Шапочка задрожала. Она была одна. Она была одна, как иголка в пустыне, как песчинка среди звёзд, как гладиатор среди ядовитых змей, как сомнабула в печке...

    Но она была достойной дочерью своей расы; в её жилах текла сильная кровь белых покорителей Севера. Поэтому, и не моргнув глазом, она бросилась на волка, нанесла ему сокрушительный удар и сразу же подкрепила его одним классическим апперкотом. Волк в страхе побежал. Она смотрела ему вслед, улыбаясь своей очаровательной женской улыбкой.

    – Эх, и что же я наделал? – бормотал Волк. – Одним словом, обделался.

    Волк достиг домика бабушки и постучал в дверь. Эта дверь была сделана в середине XVII века неизвестным мастером. Он вырезал её из модного в то время канадского дуба, придал ей классическую форму и повесил её на железные петли, которые в своё время, может быть, и были хороши, но ужасно сейчас скрипели. На двери не было никаких орнаментов и узоров, только в правом нижнем углу виднелась одна царапина, о которой говорили, что её сделал собственной шпорой Селестен де Шавард – фаворит Марии Антуанетты и двоюродный брат по материнской линии бабушкиного дедушки Красной Шапочки. В остальном же дверь была обыкновенной, и поэтому не следует останавливаться на ней более подробно.

    Волк. Извините, Вы не знаете моего имени, но...
    Бабушка. О, не имеет значения. В современном обществе добрым именем пользуется тот, кто его не имеет. Чем могу служить?
    Волк. Видите ли... Очень сожалею, но я пришёл, чтобы Вас съесть.
    Бабушка. Как это мило. Вы очень остроумный джентльмен.
    Волк. Но я говорю серьёзно.
    Бабушка. И это придаёт особый блеск Вашему остроумию.
    Волк. Я рад, что Вы не относитесь серьёзно к факту, который я только что Вам сообщил.
    Бабушка. Нынче относиться серьёзно к серьёзным вещам – это проявление дурного вкуса.
    Волк. А к чему мы должны относиться серьёзно?
    Бабушка. Разумеется, к глупостям. Но Вы невыносимы.
    Волк. Когда же Волк бывает несносным?
    Бабушка. Когда надоедает вопросами.
    Волк. А женщина?
    Бабушка. Когда никто не может поставить её на место.
    Волк. Вы очень строги к себе.
    Бабушка. Рассчитываю на Вашу скромность.
    Волк. Можете верить. Я не скажу никому ни слова (съедает её).
    Бабушка (из брюха Волка). Жалко, что Вы поспешили. Я только что собиралась рассказать Вам одну поучительную историю.

    – Иди ко мне, – сказал Волк.
    Красная Шапочка налила две рюмки коньяку и села к нему на кровать. Они вдыхали знакомый аромат коньяка. В этом коньяке была тоска и усталость – тоска и усталость гаснущих сумерек. Коньяк был самой жизнью.
    – Конечно, – сказала она. – Нам не на что надеяться. У меня нет будущего.
    Волк молчал. Он был с ней согласен.

 Жила-была молодая личность по имени Красная Шапочка. Жила она со своей матерью на опушке большого леса. Однажды мать попросила ее отнести корзинку со свежими фруктами и минеральной водой в дом ее бабушки - не потому, заметьте, что это была работа, присущая женскому полу, а потому, что это являлось щедрым деянием и помогало создавать ощущение общности. Далее, ее бабушка не была больна, а, напротив, находилась в полном физическом и духовном здравии и была полностью способна заботиться о себе как зрелый взрослый человек.
 Итак, Красная Шапочка отправилась со своей корзинкой через лес. Многие люди считали, что лес - это предопределенное и опасное место, и никогда в него не заходили. Однако Красная Шапочка была достаточно уверена в своей нарождающейся сексуальности, так что подобные очевидно фрейдистские картинки ее не пугали.
 По дороге к дому бабушки путь ей преградил волк, который спросил, что у нее в корзинке. Она ответила: "Некоторая полезная еда для моей бабушки, которая, несомненно, способна заботиться о себе, как зрелый взрослый человек".
 Волк сказал: "Ты знаешь, дорогая, для маленькой девочки идти одной через этот лес небезопасно".
 Красная Шапочка ответила: "Я нахожу ваше сексистское замечание крайне оскорбительным, но я не буду обращать на него внимание, поскольку ваш традиционный статус общественного изгоя вызвал стресс, который вынудил вас развить ваш собственный полностью значимый взгляд на мир. А теперь, если вы позволите, я продолжу свой путь".
 Красная Шапочка пошла по основной дороге. Но, поскольку положение вне общества освободило его от рабской приверженности линейному западному образу мышления, волк знал более короткую дорогу к дому бабушки.
 Он ворвался в дом и съел бабушку, что являлось вполне естественным действием для такого хищника, как он. Затем, не будучи затронут жесткими традиционалистскими понятиями о том, что мужское, а что - женское, он одел ночную рубашку бабушки и залез в постель.
 Красная Шапочка вошла в коттедж и сказала: "Бабушка, я принесла тебе обезжиренную еду без соли и холестерина, чтобы приветствовать тебя в твоем положении мудрого и ведущего матриарха".
 Волк тихо откликнулся из кровати: "Подойди ближе, дитя, чтобы я могла тебя рассмотреть".
 Красная Шапочка сказала: "Ой, я забыла, что ты оптически-недостаточна как летучая мышь. Бабушка, какие у тебя большие глаза!"
 "Они много видели и многое простили, дорогая!"
 "Бабушка, какой у тебя большой нос - конечно, только относительно, и, конечно, в своем роде привлекательный."
 "Он много обонял и многое простил, дорогая."
 "Бабушка, какие у тебя большие зубы!"
 Волк сказал: "Я доволен тем, кто я есть и что я есть" и выскочил из кровати. Он схватил Красную Шапочку клыками, готовясь проглотить ее. Красная Шапочка вскрикнула, но не из-за тревоги, вызванной очевидным стремлением волка к обмену одеждой, а из-за его безрассудного вторжения в ее личностное пространство.
 Ее крик был услышан проходящей личностью, по специальности - дровосеком (или топливно-обеспечивающим техником, как он предпочитал называться). Он ворвался в коттедж, увидел происходящее и решил вмешаться. Но, когда он поднял топор, и волк и Красная Шапочка остановились.
 "Что, по-вашему, вы тут делаете?" - спросила Красная Шапочка.
 Личность, по специальности дровосек, заморгал и попытался ответить, но не смог произнести ни слова.
 "Врываетесь как неандерталец, доверяете топору думать за вас!" - воскликнула она. "Сексист! Специст! Как вы осмелились подумать, что представители женского пола и волки не могут решить собственные проблемы без помощи мужчины!"
 Услышав страстную речь Красной Шапочки, бабушка выскочила из пасти волка, схватила топор и отрубила дровосеку голову. После этого сурового опыта Красная Шапочка, бабушка и волк решили основать альтернативное хозяйство, основанное на взаимоуважении и сотрудничестве, и с тех пор счастливо зажили в лесу.

 ...Итак, бабушка настаивала, чтобы в следующий раз я пришла к ней через лес одна. Когда мои обычные контрдоводы были исчерпаны, я спросила: 
 - А Волк? 
 Бабушка рассмеялась: 
 - Ты вечно слушаешь кого-то и записываешь черти-что, не зная и не пытаясь понять, о чем в действительности идет речь! 
 - Так значит, Волка не бывает? 
 - Кто тебе такое сказал? Бывает, еще как бывает, - она снова усмехнулась, - более того, ты с ним скоро познакомишься! 
 - Но ведь это опасно, - сперва морщинки на ее лице показались мне очень добрыми, но, когда я присмотрелась, по спине сразу пробежал неприятный холодок. 
 - Опасно жить, - отрезала бабушка, - а так как ты еще... - она окинула меня взглядом огромных глаз - ...мала, ты все равно не можешь отличить одни опасности от других. Но я могу тебя заверить, что если ты не встретишь Волка, то это будет означать для тебя куда большую опасность. 
 - Но, бабушка, я не хочу, я боюсь, я... 
 - Это не важно. Для дочери охотника важны встречи с Волком, остальное в счет не идет. Тем более, что ты, хотя этого еще не помнишь, с ним уже встречалась. Ты его узнаешь. 
 Слово "узнаешь" она произнесла так, что я почувствовала, что мне нужно срочно забежать в кустики. 
 - Беги, - снова ласково улыбнулась она. А потом расскажешь мне, с кем ты там встретилась... 
 После этих слов бежать было уже поздно, и я осталась возле любимой бабушки. От нахлынувших чувств и всего остального нахлынувшего мне захотелось плакать. Я была не одна, но чувствовала себя в высшей степени одиноко. 
 - Итак, договорились, - бабушка покрутила носом и встала с камня, на котором уютно сидела в позе лотоса со вчерашнего вечера, - не важно, когда ты надумаешь, но мы еще увидимся. Я буду тебя ждать. Но запомни: когда соберешься ко мне, надень на голову красную повязку, натри лоб ослиной мочей и, скажем, принеси мне корзинку пирожков с грибами. 
 Она легко стукнула меня дубовой клюкой между лопаток, и ее слова стали влетать мне в одно ухо, а вылетать из другого, как будто я слушала свою маму. 
 Из всего сказанного мне запомнилось, что Волк - это самый верный друг, которого только и можно встретить, что если он меня не съест, то это - огромное счастье, и что людям, которым не нужно идти к бабушке, вынуждены искать Волка в самых невероятных местах, вплоть до зоопарка... Голос бабушки журчал, я, кажется, стала засыпать, или уже заснула, но проснулась от того, что журчала-таки не бабушка, мне было холодно и мокро, была ночь, а на камне напротив меня в позе жухлого лотоса сидел Волк. 
 - Не бойся меня сегодня, мне пора в зоопарк, - сказал он. Мы встретимся позже, а пока пожуй фиктусов, подсохни и спокойно спи. 
 Я заснула тревожным сном, так и не успев на этот раз привести в порядок свои мысли, белье и записи.

 "Больше всего на свете Волк любил маленьких девочек. Hеважно, в шапочках или без - Волк ценил содержимое, а не форму. Но все-таки, шапочка придавала девочкам определенный шарм... Именно такая, одетая в шапочку девочка приближалась к Волку по лесной тропинке. Притаившись за кустом можжевельника Волк ждал. Запах ягод навевал мысли о джине с тоником... хорошей порции правильного джина "Сапфир" с правильным тоником "Швепс", один к трем, смешивать, но не взбалтывать. И еще приходила на память песенка "Джин и тоник". 
 - Он ревновал ее к дождям, - тихонько напел Волк, не отрывая взгляда от девочки. Девочка была в меру упитанная, румяная - в тон шапочке. Такие волку особенно нравились. 
 Волк глубоко вдохнул и вышел из кустов. 
 - Я тебя давно заметила, - с улыбкой сообщила девочка. - У меня положительная мутация - я вижу в инфракрасном диапазоне. 
 Она опустила руку в корзинку, и Волк с ужасом увидел, как из-под упаковки мороженных круассанов показался легкий плазменный бластер "Перро". 
 Волк даже успел прыгнуть. Реакции интеллектуально продвинутого животного намного превосходили обычные волчьи. Hо дуло бластера расцвело красным цветком и что-то невыносимо горячее ударило Волка прямо в беззащитное, открывшееся в прыжке брюхо..."

 16 августа 1968 года я приобрел книгу под названием "Детские и домашние сказки" (Ляйпциг, типография: Абеля и Мюллера, 188. Автором перевода значились некие братья Гримм. В довольно бедном историческом комментарии сообщалось, что переводчики дословно следовали изданию рукописи XVII в., разысканной в библиотеке Мелькского монастыря знаменитым членом Французской академии семнадцатого столетия Перро, столь много сделавшим для историографии периода Людовика Великого. В состоянии нервного возбуждения я упивался ужасающей сказкой и был до того захвачен, что сам не заметил, как начал переводить, заполняя замечательные большие тетради фирмы "Жозеф Жибер", в которых так приятно писать, если, конечно, перо достаточно мягкое. Как читатель, вероятно, уже понял, речь шла о "Красной Шапочке".

 Пройдет много лет, и Волк, стоя у стены в ожидании расстрела, вспомнит тот далекий вечер когда Бабушка съела столько мышьяка с тортом, сколько хватило бы, чтобы истребить уйму крыс. Но она как ни в чем не бывало терзала рояль и пела до полуночи. Через две недели Волк и Красная Шапочка попытались взорвать шатер несносной старухи. Они с замиранием сердца смотрели, как по шнуру к детонатору полз синий огонек. Они оба заткнули уши, но зря, потому что не было никакого грохота. Когда Красная Шапочка осмелилась войти внутрь, в надежде обнаружить мертвую Бабушку, она увидела, что жизни в ней хоть отбавляй: старуха в изорванной клочьями рубахе и обгорелом парике носилась туда-сюда, забивая огонь одеялом.

 Эраста Петровича Фандорина, чиновника особых поручений при московском генерал-губернаторе, особу 6 класса, кавалера российских и иностранных орденов, выворачивало наизнанку. В избушке вязко пахло кровью и требухой. Подле его начищенных английских штиблет покоилось распростертое тело девицы Бабушкиной, Степаниды Ивановны, 89 лет. Эти сведения, равно как и дефиниция ремесла покойной, были почерпнуты из детской книжки, аккуратно лежавшей на вспоротой груди. Более ничего аккуратного в посмертном обличье девицы Бабушкиной не наблюдалось.

 Вот радость-то какая, светлый праздничек: вышел первый номер журнала "Red Hat - Linux, Embedded Linux and Open Source Solutions". Красивое имя - высокая честь; название представляется мне неблагозвучным для русского уха, а потому буду называть журнал "Красная Шапочка". Вообще говоря, после этих слов все про журнал понятно, все предсказуемо, и можно прекратить писать рецензию.

 Волк шумно вздохнул, вытер подбородок рукавом и начал рассказывать: 
 - Я, братцы мои, не люблю баб, которые в шляпках. Ежели баба в шляпке, или корзиночка у ней в руках, то такая аристократка мне и не баба вовсе, а гладкое место. Встречаю раз одну такую в лесу. Гляжу, стоит этакая фря и разворачивет свою идеологию во всем объеме. И решил я лицом официальным к ейной бабушке наведаться. Дескать, как у вас, гражданка, в смысле порчи водопровода и уборной? Действует?

 Два лесоруба пошли на охоту,
 А бабушка рыла подкоп под забор.
 К. Ш. пирожки побросала в болото, 
 А волк с перепугу попал под топор.

 Ответственность диалога 
 (Михаил Бахтин)
 Встреча Красной Шапочки и Волка осуществляется в атмосфере напряженной диалогической ориентации: 
 - Куда ты идешь? 
 - Я иду к бабушке. 
 - А далеко ли живет твоя бабушка? 
 - Вот за той мельницей. 
 В результате хронотоп Волка (быстрый бег по самой короткой дороге) резко расходится с хронотопом Красной Шапочки (медленная ходьба по самой длинной дороге). Устремившись к ценностному центру {дом бабушки) и глубоко проникнув в смысл чужого слова ("дерни за веревочку - дверь и отворится", Волк реализует свои субстанциональные интенции. Его активность отнюдь не сосредоточивается на собственном "я", она всецело направлена на другого (бабушка). Не ограничиваясь пассивным созерцанием, Волк достигает почти полного усвоения объекта. 
 Показателен также последующий, в высшей степени карнавализованный эпизод, когда перед Красной Шапочкой предстает гротескно-амбивалентная фигура Волка в обличье бабушки. Вопрос "почему у тебя такие большие зубы?" провоцирует действенную диалогическую реакцию Волка (интенсивное поглощение героини). 
 Появление дровосеков с топорами приводит к существенной переакцентуации ситуации (расчленение внешнего тела Волка посредством отделения верха от низа). Но для нас во всем этом важна только принципиальная полифоническая незавершенность художественного события. Последнее слово Волка и о Волке так и остается несказанным. 

 Оценки по поведению 
 (Юрий Лотман)
 В многоуровневой иерархической структуре густого темного леса отчетливо выделяется оппозиция "Красная Шапочка - Серый Волк" с полной парадигмой противопоставлений (красное - серое, шапочка - хвост, хищность - вегетарианство, симпатичность - отвратительность). Здесь мы имеем дело не с одним текстом сказки, а по крайней мере с двумя поведенческими текстами, обусловленными различными социальными кодами и семиотическими нормами. 
 Поведение Красной Шапочки отличается высокой структурной сложностью и семантической плюралистичностью. По отношению к своей матушке она выступает как дочь, по отношению к бабушке - как внучка, а в аспекте связи с Серым Вол-ком - как случайная знакомая. На протяжении сказки мы наблюдаем рост семиотичности, повышение социально-знаковой роли действий героини. Так, если поначалу она появляется как носитель корзины с пирожками, то, будучи съеденной Серым Волком, она предстает уже носителем высоких духовных идеалов (добавим, что ношение в быту шапочек красного цвета, по свидетельству ряда современников, воспринималось как знак известного вольномыслия). 
 Было бы крайне ошибочно осуждать Красную Шапочку за чрезмерную "разговорчивость", за ту "откровенность", с которой она передает Волку информацию о нахождении бабушки, о способе открывания двери. За всем этим стоит сознательная установка: Красная Шапочка пользуется контекстом непринужденной светской беседы для пропаганды среди серых волков новых, еще неведомых им представлений и знаний. 
 Что же касается поведения Серого Волка, то оно характеризуется крайней бедностью регуляторов, фатальной предсказуемостью процессов. Оно актуализирует, по сути дела, одну-единственную стратегию - пищеварительную. 
 Анализ семиотической природы жестов и поступков, сложных отношений между текстом и внетекстовой реальностью дает основание определить поведение Красной Шапочки как хорошее, а поведение Серого Волка - как плохое.

 У горы Цзянь-шунь-фянь течет река Цзянь-шунь-хэ. Там живет женщина, в одной руке держит ступку, в другой - веревочку от двери. На голове белая шапка. Называется Бабушка Ци. 
 Бабушка Ци родила женщину Бао-цзю. Она печет рисовые лепешки. Стук ее ступки слышан на 10 тысяч ли. Как испечет последнюю лепешку, в Поднебесной начнется великий голод. 
 У женщины Бао-цзю - дочь Сяо-цю. Носит красную шапку. Приносит жертву Бабушке Ци. В одной руке клейкий рис, в другой - жертвенное вино и нефритовый диск. 
 У реки Цзянь-шунь-хэ растет лес Цзянь-шунь-хао. Там растут деревья Цзы, травы Хань и грибы Бя. Там есть животное, похожее на собаку, но с глазами человека, серого цвета. Говорит человеческим языком, пожирает людей. Называется Волк Бо. 
 Волк Бо изменил дорогу к Бабушке Ци на десять тысяч ли. Съел Бабушку Ци, надел ее белую шапку и исполнил ритуальный танец. 
 Сяо-цю пришла к Волку Бо, принесла ему клейкий рис и жертвенное вино, совершила танец девяти мудрых правителей. У Волка Бо глаза по два чи, зубы в целый ли. Съел девочку Сяо-цю вместе с красной шапкой. 
 Охотник И держит в одной руке щит, а в другой - меч. Еще говорят - держит дротик. Бился с Волком Бо десять тысяч дней. Сделал из его шкуры барабан, из ребер - палочки. Взял барабан и исполнил ритуальный танец. Выпустил Бабушку Ци и Девочку Сяо-цю и воскурил дарствнные благовония.

    - Красная шапочка, я тебя съем! - Нет, ЭТО Я ТЕБЯ СЪЕМ, БОЛЬШАЯ ВКУСНАЯ СОБАЧКА!! 

 Дошло до меня, о великий царь, что в одном городе из городов Индии жила дочь царя джиннов Красная Шапочка, прекрасная, как луна в 16й день, чья кожа была подобна слоновой кости, а когда она открывала глаза, звёзды меркли от зависти. Её волосы были чернее ночи, а крылья носа издевались над острорежущим лезвием меча; уста её были подобны лепесткам роз, и при виде их сердца юношей наполнялись тоской, а в груди волновалась страсть, стан её был тоньше молодого дерева, а грудь была подобна двум персикам из райского сада, а бёдра... 
 В это время взошло солнце и Шахразада речь дозволенную прекратила.

 -Красная Шапочка! 
 Нет ответа. 
 -Красная шапочка!!! 
 Нет ответа.
 -Красная Шапочка!!! Мерзкая девчонка! Сейчас же отнеси бабушке пирожки! 
 Но Красная Шапочка была глуха к словам матушки. Сейчас она была занята куда более важными делами - она осваивала высокое искусство верховой езды на заборе. К тому же в её корзинке сейчас вряд ли нашлось бы место для пирожков, в ней обрели своё законное пристанище рогатка, сломанный перочинный ножик, дохлая кошка и десять алебастровых шариков...

 Зевс, громовержец, с Олимпа на Красную Шапочку глядя, 
 Бросил в неё, непокорную, яркий небесный перун. 
 Так бы она и отправилась в мрачное царство Аида, 
 Но с поднебесья спустился в сияньи Гермес златокудрый. 
 И объявил непокорной высокую волю богов. 
 "Встань ты сию же минуту, проси у Олимпа прощенья! 
 В жертву барана ты в Дельфах скорей на алтарь принеси, 
 И отправляйся ты к бабушке в лес с пирожками в корзине, 
 Воля великих бессмертных богов такова".

 К хижине предков 
 Идёт по дороге 
 Юная дева, 
 В чертогах зверей 
 Путь пролегает 
 Дочери ярла, 
 Шлем цвета крови 
 Носит она 
 На вершине волос. 
 Входит без страха 
 В конюшню Игга, 
 Ищет дорогу, 
 Дом пирожков 
 На локте висит. 
 Ходит без страха 
 На тинге зверином, 
 Не ведает дева, 
 Что бродит по лесу 
 Меж птичьих домов 
 Погибель Одина, 
 Ищет добычу 
 Жадный сын локи, 
 Чтобы наполнить 
 Вместилище пищи. 
 Рифы речей 
 Острей палки битвы, 
 И сам он огромен, 
 Юную деву, 
 Идущую прямо, 
 Увидел вблизи.

 Гламурненько! - подумал Волк, увидев Красную Шапочку. 
 Готично! - подумала Красная Шапочка увидев волка. 
 Волк усмехнулся, оскалился, и навёл колёсико ZOOM'а на мышке на Красную Шапочку.
 В бобруйск, жывотное!!! - завопила Красная Шапочка, увидев это. 
 Волк от неожиданности поперхнулся чипсами и вылетел в дисконнект. 
 кг/ам - подумала Красная Шапочка в адрес Шарля Перро.

 -Мы с тобой одной крови! - крикнула Красная Шапочка вслед волку. - Доброй охоты!

 Рано утром, на рассвете, 
 Волк приходит в дом старушки, 
 Открывает семь калиток, 
 Восемь маленьких замочков, 
 И поёт старушке песню 
 О великом и о малом, 
 О морях и океанах, 
 О лесах и о равнинах, 
 О лесных домах из брёвен, 
 О старушках в тех хибарах, 
 О волках, что к ним приходят, 
 О волках, что их съедают.

 -Бабушка, а ты действительно думаешь, что я не в своём уме? - спросила Красная Шапочка. 
 -Конечно, - ответил Волк, иначе как бы ты здесь оказалась? 
 Сказав это, Волк снова улыбнулся, показав свои блестящие острые зубы. 
 "Ну и ну!- подумала Красная Шапочка - Котов с улыбкой я уже видела, но бабушек с такими зубами..." 
 А волк стал постепенно таять в воздухе, пока от него не осталась только широкая зубастая улыбка. 
 "А интересно, - подумала Красная Шапочка, если я нахожусь не всвоём уме, то в чьём уме находится бабушка? Вероятно, в моём. А кто тогда находится в уме бабушки? 
 И, раздумывая, Красная Шапочка поправила на локте корзинку с пирожками, на которой было написано: "съешь меня".

 Старый, жадный, серый волк 
 Съел детишек целый полк 
 Вместе с шапочками, 
 Вместе с тапочками, 
 Вместе с бабушками и пирогами, 
 С полотенцами и утюгами! 
 И в животе у волка 
 Сидят они без толку, 
 И от такого груза 
 Раздулось волчье пузо.

 Живи минутою, отпущенной судьбой! 
 Ведь, неизвестно, что готовит день иной! 
 Не знает Шапочка, где волка повстречает, 
 Не знает волк, когда простится с головой.

 Куда уводит зверолова 
 Его охотничья стезя, 
 И где он волка встретит злого, 
 Увидеть загодя нельзя. 
 Хоть волчьи зубы и опасны, 
 Но он, нимало не смутясь, 
 Нисколько волка не боясь, 
 Убил его сиюжечасно, 
 И Шапочку доставил в дом, 
 С голубкой дряхлою вдвоём.

 -Вот беда, - думал охотник Раскольников, - хотел старуху убить, а зарубил волка. Что ж теперь делать?

 Серые волки 
 На Красную шапочку 
 Смотрят с тоскою. 
 У домика бабушки 
 Белая вишня цветёт.

 Всё, что пишут в книгах про Красную Шапочку - сущая ложь! Потому что охотником, который убил волка, был ни кто иной, как я! Неправда, что волк был зарублен топором - я убил его голыми руками! Произошло это так: гуляя по лесу, я увидел огромного волка, только что проглотившего Красную Шапочку и её бабушку. Волк был просто огромен, я был настолько изумлён его размерами, так я не удивлялся со времён моего полёта на Луну. Но время не терпело - нужно было спасать двух несчастных женщин. Я бесстрашно кинулся к волку и встал перед ним во весь рост. Волк был настолько удивлён моей отвагой, что застыл с разинутой пастью. Я, воспользовавшись его замешательством, быстро просунул руку в волчью глотку, и двумя движениями, вытащил наружу сначала Красную шапочку, а потом бабушку, а третьим движением ухватил за волчьи кишки и резким рывком вывернул волка наизнанку! Да, дорогие мои слушатели! В доказательство своих слов могу сказать, что шуба, которая сейчас на мне, сделана из шкуры того самого волка! И не верьте никаким другим россказням! Это вам говорю я, самый правдивый человек на земле!

Она подошла, когда выпивки в стакане оставалось на три глотка. 
ТЫ 
подошла, пошатываясь, оперлась локтем на стойку и уставила на меня свой указательный палец. 
ТЫ МНЕ КОГО-ТО НАПОМИНАЕШЬ. 
я посмотрел на нее. сумасшедшая. пьяная и сумасшедшая. 
-извини крошка, я тебя не помню.
НО Я ЖЕ ПОМНЮ ТЕБЯ. ТВОИ УШИ ПОХОЖИ НА УШИ МОЕЙ БАБКИ.
Я взглянул на бармена – может он ее знает. знает и поэтому посоветует ей заткнуться. бармен сосредоточенно протирал стаканы и плевать хотел на ахинею, которую распространяли вокруг себя посетители.  в общем правильная позиция, если ты не хочешь со временем превратиться в такого же сумасшедшего. 
В стакане оставалось на три глотка. я сделал один глоток. я никак не реагировал. мне слишком хорошо известно, что на сумасшедших, тем более пьяных сумасшедших лучше не реагировать. сейчас она потеряет ко мне интерес. займется кем-то другим. барменом например. 
ТЫ СУКИН СЫН. Я ТЕБЯ ЗНАЮ. ТЫ УБИЛ МОЮ БАБКУ.
Мне стоило допить стакан сразу. в три глотка. допить и уйти. уйти чтобы не выслушивать это дерьмо. неприятности начинаются когда ты вовремя не уходишь. я сделал еще глоток и посмотрел на нее внимательнее. 
Короткая красная юбка. белая блузка. красный берет. красный шарф. красные глаза. совсем еще девчонка. кисть с оттопыренным указательным пальцем описывает овалы.  может попробовать отшутиться?
-крошка это не я. честно.
Я ухмыльнулся, надеясь, что это ее успокоит. как оказалось, надеялся я зря. она завелась еще сильнее.
ТЫ-Ы?? ЭТО ТОЧНО ТЫ. Я ПОМНЮ ТВОЙ ОСКАЛ. ТЫ ЗВЕРЬ. ТЫ УБИЛ И СОЖРАЛ МОЮ БАБКУ.
Пора было делать ноги. никогда не знаешь, что у этих ёбнутых дамочек в голове. например она могла вцепиться мне в уши своими длинными красными ногтями и попытаться их оторвать. в память о бабке. я сделал последний глоток, поставил стакан на стойку. кинул рядом со стаканом десятку, слез со стула, развернулся и пошел к выходу.
ЭЙ ПАРЕНЬ! КУДА ЭТО ТЫ СОБРАЛСЯ?
Я обернулся на голос. на этот раз не дамочка. двое полицейских – патрульные - стояли возле барного сортира и смотрели на меня. не представляю, что они слышали и что себе вообразили. не представляю как их сюда занесло в такое время. может быть просто зашли выпить кофе с пончиками, а потом они пошли отлить. хотя скорее всего в сортире они отсасывали друг другу или дрючились в жопу, еще до того как я сюда зашел. иначе как я мог пропустить их появление.
-ребята, мне не нужны неприятности. эта дама сильно пьяна и несет ахинею. парень за стойкой не даст соврать.
СЕЙЧАС РАЗБЕРЕМСЯ.
Один из них, который помоложе, подошел и стал возле меня. как раз между мной и дверью. другой, постарше и с усиками как у Гитлера, подошел к дамочке. наклонился, приблизив к ней свое одутловатое лицо. 
МИСС! ВЫ ЗНАКОМЫ С ЭТИМ ЧЕЛОВЕКОМ?
Он указал на меня рукой. второй раз за вечер в меня тыкали пальцем. причем тыкали не в смущенном изумлении. не из-за того, что узнали во мне ВЕЛИКОГО ПИСАТЕЛЯ. нет. они указывали на меня как на говно.
Я ЗНАЮ ЕГО. ОН УБИЙЦА. МАНЬЯК. ОН ИЗНАСИЛОВАЛ И УБИЛ МОЮ БАБКУ. 
Молодой подошел ко мне совсем вплотную и приставил свой указательный палец к моей груди. 
-извини, парень, но тебе придется проехать с нами. у дамочки на твой счет СЕРЬЕЗНЫЕ ОБВИНЕНИЯ.
Я оглянулся по сторонам. кроме безучастного ко всему бармена, двух копов и ебанутой в красном берете в баре не было никого. спасать меня было некому. полировка вонючих стаканов вонючим полотенцем всегда предпочтительнее спасения чужой вонючей задницы. 
-окей. -сказал я.- я поеду с вами, только сперва убери свой чертов палец с моей рубашки.
Он ухмыльнулся,  постоял немного, отошел на шаг назад и достал из-за пояса наручники. 
-вытяни руки. ВОТ ТА-АК.
Он сделал кхр-кх-хр. сперва на правой руке потом на левой. потом повел меня к машине, стоявшей за углом. 
-ЭТО ОН ДА. У МЕНЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА. СЛЕДЫ ЗУБОВ. И УШИ. ВЫ ВИДЕЛИ ЕГО УШИ? ОНИ ОХУЕННО БОЛЬШИЕ. А ГЛАЗА? ВЫ ВИДЕЛИ ЕГО ГЛАЗА?
-МЫ РАЗБЕРЕМСЯ, МИСС. НЕ ВОЛНУЙТЕСЬ
Разумеется они во всем разберутся. мне даже оправдываться не придется. 
-Я СПЕРЕДИ СЯДУ. Я НЕ БУДУ С НИМ РЯДОМ СИДЕТЬ. ВЫ ВИДЕЛИ ЕГО ОСКАЛ?
-РАЗУМЕЕТСЯ, МИСС. СПЕРЕДИ.
может даже извинятся. а может и нет. да и срать я хотел на их извинения.
-Я ВСЕ РАССКАЖУ. ОН ТРАХАЛ ЕЕ И УБИЛ. СПЕРВА ДВА ЧАСА ТРАХАЛ ПОТОМ УБИЛ. ПОТОМ ОТРЕЗАЛ УШИ И СОЖРАЛ. Я ВСЕ ЭТО ВИДЕЛА Я ДАМ ПОКАЗАНИЯ. ОН И МЕНЯ ХОТЕЛ СОЖРАТЬ. ИЗНАСИЛОВАТЬ, УБИТЬ И СОЖРАТЬ. У МЕНЯ ЕСТЬ СЛЕДЫ ЕГО ЗУБОВ НА КОЖЕ. ВЫ ВИДЕЛИ ЕГО ЗУБЫ.
-РАЗУМЕЕТСЯ МИСС. МЫ ВО ВСЕМ РАЗБЕРЕМСЯ МИСС. НЕ ВОЛНУЙТЕСЬ.
А еще мне хотелось чтобы вместо заднего сиденья в машине был электрический стул. или ампула с ядом. или пистолет с одним патроном. хоть что то, что избавило  бы меня от этого дерьма.